Экскурсия по школьным классам львовской исправительной колонии и короткие беседы с их завсегдатаями.
Исправительная колония №30 находится далеко от благополучного и европейского центра Львова. Эта часть города (ул. Шевченко) похожа на опустевший промышленный район, и даже аляповатые рекламные билборды с неудавшимися звёздами эстрады и кино здесь можно пересчитать на пальцах.
У входа в колонию меня встречает пожилой мужчина с внучкой, в руке у него корявая ветка голубой ели, которой он бессознательно водит по выглаженному осеннему плащу, оставляя мелкие вмятины.
Мужчина похож на советского шпиона в своих полупрозрачных круглых очках, кашемировой шляпе и длинном бежевом плаще, только вместо секретного чёрного чемодана в руке у него болтается внучка, которая едва ли успевает перебирать своими маленькими ножками, пока дедушка расхаживает у забора колонии.
– Ви на побачення? – интересуется шпион, завидев мою растерянность и нерешительность у входа. Ему, по-видимому, было интересно представить себе нежную сцену встречи юной девушки и осуждённого, а уголкам его губ удалось поднять даже самые глубокие морщины.
Отрицательно качаю головой и пробираюсь сквозь узкий проход железных ворот. Шпион тут же поник и, может, даже расстроился, но это произошло бы с каждым.
Из здания канцелярии появляется человек в форме, берёт мой паспорт и исчезает для оформления временного пропуска в колонию.
Солнечное утро пятницы у стен пункта пропуска наполнено журчаньем воды из-под канализационных люков, монотонным грохотом железной дороги, которая находится неподалёку и безостановочным лаем собак, охраняющих здешний порядок.
Передо мной снова возникают дедушка с внучкой и праздный интерес заставляет спросить, встречают ли они кого-то. Увы, мои фантазии об отце-рецидивисте, который вот-вот выпорхнет из охраняемых дверей навстречу своей маленькой дочери, улетучились. Шпион и его маленькая спутница встречают мужчину, у которого, вероятно, только закончилась ночная смена, теперь эти трое попятились к выходу.
Человек, забравший мой паспорт, возвращается с уже готовым пропуском в колонию. Человека зовут Иван Иванович, он старший инспектор, который будет со мной на протяжении всей экскурсии по исправительному учреждению.
Стоит сразу упомянуть, что колония предназначена для рецидивистов, то есть здесь отбывают срок те, кто уже не раз бывал в местах лишения свободы. Также в комплекс колонии входит средняя образовательная школа и профтехучилище.
На пункте пропуска женский голос просит оставить деньги, телефон, оружие, колющие и режущие. Из небольшого решетчатого окна в помещение попадает дневной свет, но его едва ли достаёт для того, чтобы уловить женский силуэт за толстой стеклянной перегородкой, только иногда из круглого отверстия в стекле появляется ухоженная рука и отбирает мой телефон, планшет и деньги.
Впереди уйма железных дверей, которые даже инспектору даются с усилием. По дороге к учебному корпусу, где я проведу почти весь день, расположена теплица, здесь выращивают овощи и зелень для заключённых, немного дальше – цех по обработке дерева, его выдаёт едкий сосновый запах и деревянные щепки, летящие через открытое окно.
В коридорах учебного корпуса пусто, как во время большой перемены в обычной школе. А осуждённые, которых мы встречам, учтиво здороваются и становятся в колонну, повторяя за нами маршрут к кабинету психологической разгрузки, где мы встречаем психолога Олега.
Инспектор разрешает снимать на фотокамеру, но при условии, что снимки будет делать Олег. Это необходимо во избежание неприятностей, которые могут произойти вместе с публикацией запрещённых объектов, поэтому в репортаже вы увидите колонию глазами её сотрудника. Иногда я буду вежливо просить Олега сфотографировать нужные мне детали, но фотограф то и дело норовит снять меня в разных местах и ситуациях.
Сегодня в колонии отбывают наказание 640 осуждённых, и только сотня числится в списках школы. Инспектор Иван объясняет, что осужденных не могут заставить учиться в школе или заниматься работой.
Из окна рубки дневального он показывает трёх и четырехэтажные общежития, где большинство мужчин проводит дни и ночи, и даже солнечный день не может выманить их наружу. Каждый этаж такого корпуса делится на отделение, в котором проживает около ста человек, а с ними всего один офицер.
Справа от жилых комплексов расположена кухня, она работает почти безостановочно, так как сперва отобедать приходят те, кто учится и работает, а после – все остальные. Бывали случаи, когда мужчинам удавалось тайно протащить с собой в казарму хлеб или сладости, после чего появлялась брага, которую узники употребляют с большим удовольствием.
Родственники же могут отправлять в колонию посылки с продуктами хоть каждый день, главное, чтобы еда была не быстропортящейся и не домашней, так как это может привести к массовому отравлению.
Недалеко от здания кухни расположена баня, которая открыта для постояльцев один раз в неделю, также в жилом корпусе есть душ, но вода там исключительно холодная.
Иван оказался очень сговорчивым инспектором, сейчас он выполняет функцию и.о. замполита, ведь предыдущий находится под следствием по делу о взятке. Здесь есть даже доска позора, на которой коллеги инспектора прочно обосновались после получения неправомерной выгоды.
Пока Иван увлекательно рассказывает о жизни колонии, а Олег испытывает себя в новоявленной роли фоторепортера, под окном, в ограждённом бетонными стенами дворике, двое мужчин безостановочно ходят на 3 метра взад и вперёд.
Разворачиваются они стремительно быстро, будто идут по людной улице, резко одергивая плечи на поворотах, а чёрный затёртый пакет одного из мужчин постоянно бьет его по ногам от быстрой ходьбы. Кажется, они бы никогда не прекратили, не откройся перед ними дверь к дворику училища.
Направляясь к школьным классам колонии, мы заходим в мастерскую к одному из заключённых, которого называют художником, здесь он рисует стенгазеты красивым почерком. Мужчина очень скован и, кажется, подавлен, а в ходе разговора выясняется, что раньше он был серьёзной шишкой некоего завода на Клепаровской, а потом убил мать. Правда, художник говорит, что ни в чём не виновен, а у матери был цирроз печени, от чего та и умерла.
После сказанного возникло тяжелое молчание, которое заставило нас покинуть мастерскую.
Дальше классы географии, истории, математики и украинского языка.
Например, на уроке географии сегодня всего один ученик, взрослый мужчина испуганно прячет со стола шапку и неукоснительно позирует для фотографа. Над ним восседает учитель географии, который по виду своему не уступает престарелому именитому профессору, возможно, из-за взъерошенных густых волос и абсолютного спокойствия.
В классе информатики ошивается только молодой парень Богдан, которому с детства нравятся компьютеры, он даже разобрал один неисправный и сделал специальную стенгазету, на которой видны внутренности старой машины.
Помещения учебного корпуса похожи на крохотные классы деревенских школ, в них чисто и уютно, вероятно, из-за скудного количества учащихся.
На первом этаже расположена ещё одна художественная мастерская, здесь творит профессиональный художник Николай, окончивший Львовскую академию искусств. У художника до невозможности пухлые губы и крупный вздёрнутый нос, эти части его лица будто нарисованы карикатуристом.
Николая не радуют гости, особенно фотокамера, которая пытается запечатлеть его перебежки из угла в угол.
Сейчас Николай работает над картиной известного передвижника Василия Перова “Охотники на привале”, рядом с ней на полке стоит такая же, но уже готовая. Художник говорит, что картины у него заказали.
Как и предыдущий художник, Николай убил свою мать. Как и предыдущий художник, Николай отрицает это.
Иванович рассказывает, что исходя из личного опыта, матереубийцы редко сознаются в содеянном, мол, не могут признать убийство близкого человека.
Николай предлагает написать мой портрет, а перед нашим расставанием даже настаивает на этом, в ответ обещаю прислать своё фото на электронную почту колонии.
Следующая остановка – православная тюремная церковь. Дорога к ней лежит через охранный пропуск, где сейчас проходит пересменка. За широкими пыльными окнами крепкие мужчины в военной форме жуют бутерброды и громко разговаривают друг с другом.
– Ой, а шо це за баришня? – доносится до нас уже на полпути к церкви.
Позади на высоком пороге появляется украинизированная версия Джейсона Стетхема из кинофильма Большой куш.
– Сергій, це журналістка, ти хочеш дати інтерв’ю?
Сергей то соглашается, то отказывает, не позволяя нам ступить ни шагу дальше своими агрессивными расспросами. При этом ни на мгновенье не отводит своих выпученных глаз.
Впервые за весь день, в окружении десятков грабителей и убийц, мне стало не по себе.
Позже Иванович расскажет, что среди сотрудников колонии есть те, которые стремительно деградируют, поддаваясь влиянию тюремного мира, а некоторые иногда даже "ботают по фене".
Тюремная церковь сейчас пустует из-за ремонта, но в обычное время батюшка появляется здесь один раз в неделю. Полгода назад в ёё стенах проходило венчание, на такое любопытное мероприятие приезжала даже съемочная группа одного из львовских каналов.
Иванович рассказывает, что бракосочетание в колонии – дело привычное, каждый месяц 1-2 осуждённых вступают в брачные узы. Своих возлюбленных они находят в письмах и запрещённых телефонных звонках.
Однажды, супруга одного из осуждённых рассталась со своим возлюбленным ради его товарища по казарме. Остается только догадываться, как им удавалось полюбить друг друга в таких непростых условиях.
Во время рассказов о любовных перипетиях в колонии раздаётся телефонный звонок и Ивановича уведомляют о грядущем бракосочетании между осуждённым и ранее осуждённой Людмилой Богдановной, которая появлялась в 30 колонии вместе со своей благотворительной организацией. Через несколько часов она появится в колонии для оформления нужных документов.
Мы возвращаемся в комнату психологической разгрузки, чтобы поговорить с самыми разговорчивыми осуждёнными.
Уверовавший Артём
Артёму, как он сам говорит, очень повезло, ему удалось встретить своего духовного наставника в стенах колонии, после чего он "начал вникать в Слово", а "в один прекрасный день пережил рождение свыше".
Впервые Артём задумался о Боге в 2007 году, тогда он попал в серьёзную аварию и выжил. Артём с вдохновением говорит о том, что теперь он другой человек, а его "видимые грехи однозначно отпали". Мужчина родился в России, в Белгороде, но уже 30 лет живёт в Украине. Наркоманом себя не считает, хоть и говорит, что употреблял всё, называя себя “любителем острых ощущений, костра и песен”.
Артём с неохотой говорит о причинах своего нахождения здесь и о предыдущих сроках, переводя разговор в русло наступившего просветления. Мужчине осталось провести в исправительной колонии ещё 3 месяца, но он утверждает, что ему не хотелось бы выходить на волю, потому что здесь его дела ещё не завершены.
Компьютерщик Богдан
Сейчас Богдан отбывает свой третий срок, ранее он привлекался к ответственности за мелкую кражу и грабёж.
Два года назад Богдан вместе с другом отправились на Майдан, "увидели там дядьку с барсеткой и решили её отобрать". Парень говорит, что в деньгах он не нуждался и не находит конкретной причины, по которой совершил нападение.
В перерывах между сроками Богдан работает на автомойке и не исключает повторного возвращения на старое место работы. Парень хочет завести жену, детей и “жить нормальной жизнью”.
Семь кругов Ивана Николаевича
Рецидивист Шило Иван Николаевич попадается на грабежах и денежных афёрах уже в седьмой раз. Впервые Шило загремел за рештку в 19 лет, немного позже нашёл жену, которая ждёт его после каждого срока, правда, сейчас она тяжело больна и не может приехать на свидание с мужем.
На Николаевиче строгий чёрный костюм и свежая голубая рубашка, под цвет его влажных глаз. Это не единственный нарядный костюм Шило, по его словам, он просто не позволяет себе одеваться так, как остальные сокамерники. Мужчина выглядит не младше 70-ти, морщины уже знатно избороздили его лицо, но на самом деле Шило всего 59 лет.
– Іван Миколайович, ви можете звинуватити когось окрім себе у тому, що вже всьоме потрапили у за ґрати?
– Не можу, це тільки моя вина, – делает длинную паузу, – Якби мати з самого дитинства вложила своє зерно каждій людині, які тут в колонії, вони би не сиділи.
У Шило есть взрослая дочь, которая недавно переехала в Соединенные Штаты вместе с семьёй. Однажды им удалось связаться по скайпу, во время чего Николаевич услышал признания в любви от младшего внука. Мужчина говорит, что этот момент стал переломным в его жизни, с тех пор его мечта – увидеть родственников после длительного расставания.
После коротких интервью с осуждёнными, инспектор Иванович предлагает попробовать тюремный хлеб, который пекут те же осуждённые. Психолог Олег готовит вкусный чай в стеклянных чашках и нарезает ещё тёплый хлеб.
В дверь стучит компьютерщик Богдан, он молча оставляет на столе нарезанную кусочками халву в небольшой пластмассовой тарелке и стремительно удаляется, пожелав всем приятного аппетита.
И напоследок, конечно, думайте позитивно!